19 Ноя Анатолий Белов: «Общество, власть, всё вообще необходимо критиковать, если есть предмет критики»
Как он меняет мир, какими категориями мыслит и чего боится больше всего.
В чем, на ваш взгляд, разница между «художником, который занимается музыкой», и «музыкантом, который пишет картины»?
Разница только в отношении к тому, что ты делаешь и как. Можно существовать по обе стороны − быть музыкантом-художником или художником-музыкантом, если как-то разделять эти практики. Для меня же это художественная работа в медиа музыке.
Удается ли вам в наше столь сложное и неоднозначное время избегать влияния темы войны в своем творчестве?
Я не избегаю темы войны, просто не говорю о ней в лоб. В моей новой работе «Праздник жизни» тема войны будет присутствовать тоже, я представлю собственную рефлексию жизни-смерти вокруг.
Кто-то несет в мир свет, кто-то прогресс, кто-то протест и отрицания… А что лично вы несете миру?
На этот вопрос должен отвечать не я, он слишком претенциозен, любой ответ будет звучать фальшиво. Мне уже несколько раз говорили разные, не знакомые между собой, парни, что они изменили в лучшую сторону свое отношение к ЛГБТ-теме и людям, благодаря моему искусству, стали более открытые, и это, конечно же, очень круто слышать мне. Еще один парень рассказывал, что в 15 лет дрочил на скриншот из моего фильма и заливал спермой клавиатуру, это вообще успех, так как я дрочу исключительно на порно.
Ваши произведения, и в арте и в музыке, часто называют провокационными. Насколько сейчас актуальна провокация в обществе, которое каждый день сидит на пороховой бочке критики, непонимания и прочих недугов?
У меня нет идеи делать специально нечто вызывающе-провокационное. Вопросы, которые поднимаются в моих работах, − мой собственный политический и художественный жест, который я не могу не сделать. Общество, власть, всё вообще необходимо критиковать, если есть предмет критики, а он есть и будет всегда, и это очень здоровая ситуация − подвергать сомнению и выявлять несоответствия. Другой вопрос, как ты это делаешь, это отдельная уже художественная работа. Моя стратегия – быть доступным в считывании моих квир-посланий людям, такая форма более понятна и, соответственно, провокационна по своей сути.
Если говорить о самоидентификации, то вы разделяете таковую для себя как личности и художника? Вообще, когда-нибудь вступали ли две эти ипостаси в конфликт?
Не разделяю, для меня быть художником − это не работа или профессия, ну и, конечно же, не традиционные художественные практики. Сейчас я почти не рисую, но это не значит, что я перестал быть художником. Просто сейчас использую другие интересные мне медиа для создания моей работы.
Чего вы больше всего боитесь как художник, музыкант и человек? По отдельности.
Боюсь зажраться, перестать саморефлексировать и развиваться, это касается всего.
Представим, что вам дали все возможности, чтобы устроить акцию-концерт-выставку всей своей жизни. Опишите её, пожалуйста. Где бы это происходило? Как выглядело?
Вот если зажрусь и сойду с ума, буду делать выставки всей своей жизни, надеюсь, этого не произойдет. Я не мыслю категориями «выставка всей моей жизни», после такого – «могила».
В прошлом году вы планировали создать мюзикл. Удалось ли реализовать этот проект? Что сейчас пришло на смену ему?
Мюзикл пока отложил в связи со сложностью проекта, практически все милы ушли на подготовку другого полнометражного музыкального фильма «Праздник жизни», который мы снимали вместе с Оксаной Казминой. Премьера чернового варианта состоялась еще в августе. Уже готовый фильм о психоделических вампирах, на который меня вдохновили вполне реальные события одной ЛСД-вечеринки, мы показали на Киевской биеннале. Что касается моей предыдущей работы, то эпизод фильма «Секс, лекарственное, рок-н-ролл» был показан на разных квир-кинофестивалях Англии, Франции, Румынии, Португалии, Украины, Беларуси, России. Побывал он и на различных художественных выставках. Например, в берлинской Кернерпарк галерее. Эта работа вызывает большой интерес, надеюсь, со временем я смогу вернуться к ней.