18 Апр Добрыня Иванов: «Сейчас мне ближе незаметное искусство»

Художник, для которого обдумывание проекта главнее его реализации. Добрыня не любит вспоминать прошлое, зато охотно говорит о том, что волнует сейчас.

Я занимаюсь искусством для своего собственного удовлетворения. Главное, что мне оно интересно. Если кому-то еще – я очень рад, если нет – мне наплевать.

Если бы я занимался коммерческим искусством, такую свободу не мог бы себе позволить.

Бывает неприятно, когда о тебе говорят какие-то гадости, но это абсолютно не есть прерогативой искусства. Во всех сферах жизни о тебе могут злословить.

Хотя я согласен с тем, что у нас в искусстве довольно много сексизма, но опять же − это, скорее, общесоциальная проблема.

В Европе, например, уровень коммуникации выше, чем у нас. Хотя, бывая на каких-то тусовках художников за рубежом, я замечал все те же характеристики, что и у нас – все друг другу перемывают кости, только в большем географическом масштабе.

В Европе шире контекст искусства, там больше людей, которые им занимаются. В силу того, что поле там настолько велико, какая-либо категоричность усредняется.

Собственно, те, кто проявляют категоричность суждений, всегда заметнее в каких-то маленьких сообществах. У нас художников, галеристов и других участников культурного процесса наберется человек 300, поэтому и критические голоса слышны громче. Но это скорее техническая проблема.

Свою персональную выставку я планирую сделать уже около года. В первый раз она отменилась из-за революционных событий, второй – из-за обстоятельств, не зависящих от меня, потом, ближе к лету, на фоне происходящего в стране я и не знал, что мне делать. Сейчас персональная выставка кажется мне вообще чем-то нежеланным, учитывая те цифры, на которые нам постоянно указывает курс валют. Стали больше беспокоить вопросы насущные. Особенно, учитывая тот факт, что то, что я делаю, обычно очень трудно продать.

Я в основном делаю то, что мне нравится, но если как-то получается приложить к этому коммерческую сторону, я очень рад. Это замечательно. Я, к сожалению, не владею жилкой бизнесмена и по-доброму завидую людям, которые умеют делать деньги на современном искусстве.

В принципе, я к этому не очень-то и стремлюсь, стараясь компенсировать какими-то другими своими навыками и способностями. У нас проблема заключается еще и в том, что наиболее продаваемыми объектами остаются или небольшая скульптура, живопись, или графика. Ни в одном из трех направлений у меня работ нет, а, значит, нет и продаж.

За время революции я абсолютно случайно сделал одну выставку. За год до этого, работая в резиденции Kyiv A-I-R, я придумал большой проект − «Автономная республика Борщаговка». Это должна была быть большая инсталляция о полусумасшедшем человеке, который решил провести референдум о независимости Борщаговки. Вместе с юристами мы подготовили пакет документов, который был необходим для этой процедуры по нашему законодательству, мы сделали карту, гимн, конституцию Борщаговки. Проект не получилось показать в Чехии. Во время революции говорить о выставке вообще не приходилось. Проект выглядел бы слишком предсказуемым. В день референдума в Крыму я случайно попал во Львов. Поехал отдохнуть, повидаться с друзьями. Ровно на два дня. Пока мы отдыхали, моему другу, у которого во Львове галерея, пришла в голову мысль − за оставшиеся 12 часов смонтировать выставку. Я, конечно, немного сомневался, но все же согласился.

Также, когда во время революции оказывался дома, я делал маленькие деревянные скульптуры. В ноябре 2013 года я побывал в Венеции, где посетил Музей искусства народов Востока. Там был потрясающий отсек с предметами декоративно-прикладного искусства, процесс создания объектов из дерева там состоял из почти 40 шагов. Меня все это очень впечатлило. Уже потом, когда началась революция, и психика стала не справляться с происходящим, мое подсознание подсказало, что пора убегать в какие-то прекрасные дали. Тогда я и начал на основе этих восточных технологий делать свои маленькие деревянные скульптуры. Продолжалось это до лета 2014 года. Думаю, когда-нибудь я их обязательно покажу.

Последние два года я продолжаю делать какие-то странные, незаметные вещи, отказываясь от работы с инсталляцией. Сейчас мне ближе незаметное искусство. Думаю, что я и буду продвигаться в этом направлении. Есть планы и надежды относительно многих проектов, но пока не очень понятно, смогу ли я их воплотить.